15 июня новую группу представителей СРО Ассоциация «Школа без опасности», посетивших экспозицию «Битва за Москву. Первая Победа!», составили работники ООО ЧОП «ЭСКАРП 43» и ООО ЧОО «Родикон».

Елена Лукьянова (ООО ЧОО «Родикон») пришла в Музей с дочерями 11 и 14 лет. Казалось бы, военная тема не увлечет девочек, однако, отвечая на вопрос об экспозиции, одна из них сразу восклицает: «Это самая лучшая экскурсия, на которой я когда-либо была!» Понравилось все: и яркий рассказ экскурсовода, и экспонаты, не спрятанные от посетителей под стекло, а доступные для изучения со всех сторон, и актеры, которые оживляют зарисовки с улиц военной Москвы.

— Я очень рада, что дочерям так понравилась экскурсия, — говорит Елена Лукьянова. — Она помогла пробудить интерес к истории Отечества, донести до детей значение подвига нашего народа. Тем более что в нашей семье тоже были участники войны: один дедушка сражался под Сталинградом, другой — на Дальнем Востоке против Японии. Мы помним о них, и рассказываем детям об их боевом пути.

Ко Дню России в Музее Победы подготовили ряд онлайн-экскурсий в дополнение к основным выставкам. Одна из них повествует о мужестве генерал-лейтенанта Михаила Лукина, который был поставлен руководить силами Красной Армии, попавшими в окружение во время немецкой операции «Тайфун». Грамотные действия его войск имели огромное значение для хода Битвы за Москву.

Михаил Лукин был опытнейшим военачальником. Свою службу он начал еще в Русской императорской армии в 1913 году. Участвовал в боях в районе Барановичей в Белоруссии. Спустя четверть века вновь он будет сдерживать наступление германцев с того же направления.

В 1917 году Михаил Лукин вступил в Красную гвардию. Активно сражаясь на Южном и Кавказском фронтах, еще в Гражданскую войну получил два ордена Красного Знамени. 

Незадолго до начала Великой Отечественной войны 16-ая армия Сибирского военного округа, которую возглавлял Лукин, начала переброску на Украину, в район Шепетовки. Но опередить вторжение не удалось. Командир на место прибыл; а вот его войска не успели. Лукин оказался без дивизий и подготовленной обороны. Он не стал терять времени: в кратчайший срок разрозненные части, разбросанные в чистом поле, он объединил в оперативную группу. Эти кое-как сбитые подразделения под умелым руководством, слаженно маневрируя и крепко огрызаясь, отходили на удобные рубежи. Командовавший немецким наступлением фон Клейст был разгневан медленным продвижением своих корпусов на этом направлении и вынужден был бросить на группу Лукина дополнительные силы.

Однако на соседних фронтах ситуация для Красной Армии складывалась хуже. Западный фронт был почти разбит. 16-ая армия так и не прибыла на Украину, срочно направленная под Смоленск. Туда же вызвали и Лукина.

Здесь генерал испытал дежавю: вместо армии он нашел лишь две дивизии — остальные части срочно усилии другие соединения. Лукин занялся привычным уже делом: из имевшихся под его началом частей стал собирать силу, способную замедлить находящийся на пике своей мощи вермахт. Под Смоленском развернулось ожесточенное сражение, во многом предопределившее дальнейшие события под Москвой. Части Лукина бились стойко, однако им отчаянно не хватало боеприпасов и подкреплений. Тем не менее, свою роль оборона сыграла: немцы сильно задержались под Смоленском, начав отставать от намеченных темпов наступления.

Пополнив войска, гитлеровцы вновь замахнулись на столицу СССР в конце сентября. Под страшный удар под Вязьмой попали соединения сразу четырех наших армий, которые быстро оказались дезорганизованы и окружены.

Лукин, проявивший себя как военачальник, способный твердо руководить войсками в самых неблагоприятных условиях, был поставлен командующим окруженными частями. Сталин направил ему телеграмму: «Если не пробьётесь, защищать Москву будет некем и нечем. Повторяю: некем и нечем!»

Связи с командирами окруженных армий не было. Немцы просачивались сквозь пробитый во многих местах фронт. Лукин расположил штаб в селе Ломы — и тут же вынужден был перенести его, так как поблизости оказался противник.

Обстановка была критической: оборонительные линии под столицей еще не существовали. И создать их можно было, только если этих рубежей не достигнут прежде немцы. Нужно было любой ценой выиграть время. Хотя бы дни.

Окруженные войска выиграли недели.

Котел, который должен был обеспечить легкий разгром наших армий, стал камнем преткновения для немцев. Гитлеровцы не могли продвинуться всей силой к Москве, пока не были уничтожены окруженные части. А те вовсе не спешили сдаваться, давали жесткий отпор врагу и отходили умело, создавая завалы на дорогах, ставя минные поля и отрывая противотанковые рвы. Командир немецкой танковой дивизии, одной из действовавших против группы Лукина, писал в дневнике: «…Последовавшие после окружения дневные и ночные бои относятся к числу самых тяжелых, какие только приходилось вести дивизии. Противник вел атаки под прикрытием ночи и тумана, используя лесистую, поросшую кустарником местность. Целые гренадерские взводы были уничтожены до последнего человека. Танковый полк, лишь часть которого осталась боеспособной, перебрасывался с одного очага боя к другому. Временами противнику удавалось прорываться вплоть до огневых позиций артиллерии…» А ведь сражались еще сытые и обеспеченные немецкие танкисты против изможденных и окруженных армий, в которых ощущалась нехватка патронов, бинтов и еды.

В окопы переходили исчерпавшие снаряды артиллеристы, лишившиеся машин танкисты. Все лишения вместе со своими солдатами переносил Лукин. В середине октября он был тяжело ранен и, будучи без сознания, попал в плен. Немцы ампутировали ему ногу; парализованной осталась его рука.

Немцы очень хотели заполучить его в качестве своего союзника, как Власова, потому вели себя с ним достаточно корректно. Стоит сказать, что Лукин, начинавший императорским офицером, имел свое мнение по поводу советский политики и не всегда соглашался с ней. Но в первую очередь он был патриотом. Его страна вела войну, и он не позволял сомнениям определять свои поступки. На все вопросы военного характера он держал стойкое молчание, заявляя, что от данной им присяги отступаться не намерен. Лукин бескомпромиссно отказался от сотрудничества с немцами и предпочел лагерь.

Освобожден он был лишь в 1945 году американскими войсками и вернулся на Родину. Было известно, что некоторые его высказывания можно было счесть антисоветскими. Судьбу генерала решил Сталин, согласившись с маршалом Коневым, что без блестящих действий Лукина под Смоленском и Вязьмой исход Битвы за Москву мог быть иным. Правда, ходатайство Тимошенко, Конева и Рокоссовского о присвоении ему звания Героя Советского Союза все же было отклонено. Тем не менее, Лукина восстановили на службе, и только осложнения после ранения не дали ему продолжить военную карьеру. А Героем он все же был признан, но уже посмертно, в Российской Федерации.

Пресс-служба СРО Ассоциация «Школа без опасности»