Знаменитую экспозицию «Битва за Москву. Первая Победа!» 5 октября посетила экскурсионная группа, в которую вошли работники ООО «ЧОП «АЛЬТАИР» и ООО ЧОП «СТАРК-АГЕНТСТВО БЕЗОПАСНОСТИ».

— Я побывал впервые в Музее Победы и могу сказать, что ничего подобного видеть не приходилось, — поделился впечатлениями Сергей Мариняк (ООО «ЧОП «АЛЬТАИР»). — Очень реалистичный и масштабный взгляд на битву. Отражен и быт переживших те невзгоды москвичей, и сражения. Можно сказать, я увидел отражение судеб своих близких, многие из которых трудились на благо фронта в тылу, а один из дедушек прошагал дорогами войны до Победы.

В день экскурсии вернувшиеся на посты охранники наблюдали в школах праздничную атмосферу — 5 октября отмечается День учителя. Многие из тех, кто готовит детей для мирной созидательной жизни, в 1941 году отложили учебники и взяли винтовки, чтобы сражаться на фронте.

Одним из них был завуч московской школы № 555 Василий Шиманский. В наши дни этот номер носит другая школа, а та, мальчишки выпускного класса которой вслед за завучем в полном составе добровольцами ушли на фронт, в 2013 году закрылась.

Василий Шиманский перенес все тяготы первых месяцев войны: отступление, окружение… Не имея возможности выйти к своим, он устроился кузнецом-молотобойцем в селе Корделевка, что под Винницей. Здесь он познакомился с другими бывшими военнопленными, которые бежали из лагерей. У всех были разные судьбы, но одно желание: продолжить биться с врагом даже здесь, вдали от фронта.

Василий Шиманский, получив прозвище «Старик», возглавил группу подпольщиков. Московский педагог оказался прекрасным организатором и тактиком. Первым успехом группы стал пущенный под откос германский состав с топливом. Подполье быстро разрасталось. Созданный партизанский отряд подорвал двенадцать эшелонов. Почти две тысячи гитлеровцев не добрались до фронта. А еще именно группа Старика раскрыла расположение под Винницей одной из ставок Гитлера.

Однако такую активность немцы не могли проигнорировать. Отряд сумели вычислить и началась облава. Партизаны уходили с боями. Шиманский добрался до дома своей племянницы под Одессой. Понимая, что ему вряд ли удастся спастись, он написал жене последнее письмо. Послание в конце концов преодолело сотни километров оккупированной территории и пришло домой, а вот Старик пропал без вести. По сей день дальнейшая судьба московского завуча, организовавшего сопротивление нацистам под Винницей, неизвестна.

В памяти поколений остался учитель физики московской школы № 127 (сегодня это «Романовская школа») Яков Северин. Он был строгим педагогом, но ребята тепло относились к нему. Северин любил свой предмет и объяснял его ярко и интересно. Требование дисциплины исходило не из сурового характера, а из желания показать ученикам этот увлекательный научный мир. 

Когда началась война, Северину пришла повестка. Однако у учителя оказалось слабое сердце, так что медицинская комиссия как солдата его забраковала. Что поделать? Его совесть была чиста.

Он оставался, а его воспитанники отправлялись на войну. Сохранились его воспоминания об этом моменте: «Вчерашние десятиклассники отправлялись на фронт. А я стоял, как поп с кадилом, и их благословлял». Северин не посчитал для себя правильным, чтобы за него сражались эти мальчишки, и добровольцем пошел в ополчение. Жизнь педагога оборвался в кровопролитных боях подо Ржевом.

Добровольцами уходило много учителей. Большое количество бойцов в 5-ой дивизии народного ополчения составили преподаватели и студенты Московского государственного педагогического института имени Ленина и Московского государственного педагогического института иностранных языков. В начале октября ее части оказались под мощнейшим ударом немецких войск, пытавшихся прорваться к столице под Вязьмой. Хотя дивизия была рассечена и окружена, бойцы, чьи сражения всего несколько месяцев назад велись разве что у грифельной доски, не сдавались, пока не кончались патроны. Их героизм связал крупные немецкие силы, помешав их стремительному продвижению к Москве. Один из бойцов ополчения так описывал последние дни истощенной дивизии:

«Мы намеревались двинуться на восток для соединения с частями Красной армии. Вдоль опушки леса, в котором мы расположились, тянулась грунтовая дорога. К вечеру на ней появилась колонна бронетранспортеров, автомашин с пехотой и не

Знаменитую экспозицию «Битва за Москву. Первая Победа!» 5 октября посетила экскурсионная группа, в которую вошли работники ООО «ЧОП «АЛЬТАИР» и ООО ЧОП «СТАРК-АГЕНТСТВО БЕЗОПАСНОСТИ».

— Я побывал впервые в Музее Победы и могу сказать, что ничего подобного видеть не приходилось, — поделился впечатлениями Сергей Мариняк (ООО «ЧОП «АЛЬТАИР»). — Очень реалистичный и масштабный взгляд на битву. Отражен и быт переживших те невзгоды москвичей, и сражения. Можно сказать, я увидел отражение судеб своих близких, многие из которых трудились на благо фронта в тылу, а один из дедушек прошагал дорогами войны до Победы.

В день экскурсии вернувшиеся на посты охранники наблюдали в школах праздничную атмосферу — 5 октября отмечается День учителя. Многие из тех, кто готовит детей для мирной созидательной жизни, в 1941 году отложили учебники и взяли винтовки, чтобы сражаться на фронте.

Одним из них был завуч московской школы № 555 Василий Шиманский. В наши дни этот номер носит другая школа, а та, мальчишки выпускного класса которой вслед за завучем в полном составе добровольцами ушли на фронт, в 2013 году закрылась.

Василий Шиманский перенес все тяготы первых месяцев войны: отступление, окружение… Не имея возможности выйти к своим, он устроился кузнецом-молотобойцем в селе Корделевка, что под Винницей. Здесь он познакомился с другими бывшими военнопленными, которые бежали из лагерей. У всех были разные судьбы, но одно желание: продолжить биться с врагом даже здесь, вдали от фронта.

Василий Шиманский, получив прозвище «Старик», возглавил группу подпольщиков. Московский педагог оказался прекрасным организатором и тактиком. Первым успехом группы стал пущенный под откос германский состав с топливом. Подполье быстро разрасталось. Созданный партизанский отряд подорвал двенадцать эшелонов. Почти две тысячи гитлеровцев не добрались до фронта. А еще именно группа Старика раскрыла расположение под Винницей одной из ставок Гитлера.

Однако такую активность немцы не могли проигнорировать. Отряд сумели вычислить и началась облава. Партизаны уходили с боями. Шиманский добрался до дома своей племянницы под Одессой. Понимая, что ему вряд ли удастся спастись, он написал жене последнее письмо. Послание в конце концов преодолело сотни километров оккупированной территории и пришло домой, а вот Старик пропал без вести. По сей день дальнейшая судьба московского завуча, организовавшего сопротивление нацистам под Винницей, неизвестна.

В памяти поколений остался учитель физики московской школы № 127 (сегодня это «Романовская школа») Яков Северин. Он был строгим педагогом, но ребята тепло относились к нему. Северин любил свой предмет и объяснял его ярко и интересно. Требование дисциплины исходило не из сурового характера, а из желания показать ученикам этот увлекательный научный мир. 

Когда началась война, Северину пришла повестка. Однако у учителя оказалось слабое сердце, так что медицинская комиссия как солдата его забраковала. Что поделать? Его совесть была чиста.

Он оставался, а его воспитанники отправлялись на войну. Сохранились его воспоминания об этом моменте: «Вчерашние десятиклассники отправлялись на фронт. А я стоял, как поп с кадилом, и их благословлял». Северин не посчитал для себя правильным, чтобы за него сражались эти мальчишки, и добровольцем пошел в ополчение. Жизнь педагога оборвался в кровопролитных боях подо Ржевом.

Добровольцами уходило много учителей. Большое количество бойцов в 5-ой дивизии народного ополчения составили преподаватели и студенты Московского государственного педагогического института имени Ленина и Московского государственного педагогического института иностранных языков. В начале октября ее части оказались под мощнейшим ударом немецких войск, пытавшихся прорваться к столице под Вязьмой. Хотя дивизия была рассечена и окружена, бойцы, чьи сражения всего несколько месяцев назад велись разве что у грифельной доски, не сдавались, пока не кончались патроны. Их героизм связал крупные немецкие силы, помешав их стремительному продвижению к Москве. Один из бойцов ополчения так описывал последние дни истощенной дивизии:

«Мы намеревались двинуться на восток для соединения с частями Красной армии. Вдоль опушки леса, в котором мы расположились, тянулась грунтовая дорога. К вечеру на ней появилась колонна бронетранспортеров, автомашин с пехотой и небольшая группа легких танков. Когда головная машина приблизилась к опушке леса, мы с удивлением обнаружили на ней красный флаг. Потом, присмотревшись, разглядели в центре его круг со свастикой. Появление противника застало нас врасплох. Единственным укрытием стали стволы деревьев. Времени на то, чтобы вырыть хотя бы индивидуальные окопчики, не было. Генерал Пресняков подал команду: «Приготовиться к бою, но огня без команды не открывать!» Когда противник приблизился к лесу, многие бойцы не выдержали и открыли беспорядочную стрельбу. Немцы от неожиданности остановились. В их колонне все смешалось, отдельные машины с пехотой выскочили вперед, но затем, преодолев замешательство, колонна развернулась. Танки и бронетранспортеры двинулись к лесу, ведя на ходу огонь, в том числе и разрывными пулями, которые, пролетая над нашими головами, разрывались потом даже от легкого соприкосновения с листвой деревьев. Много бойцов и особенно командиров и политработников погибло. С наступлением темноты гитлеровцы прекратили попытки смять нашу оборону. Трудно определить наши потери. Они были огромны. Из примерно 2-х тысяч человек способными передвигаться остались не более 300-350.

Вспоминаю, какую тревогу вызвала у нас судьба тяжелораненых. Всех подававших признаки жизни мы взяли с собой, несли их на самодельных носилках, а затем оставляли в деревнях на попечение местных жителей. Другого выхода не было. По глухим тропам, чаще всего в ночное время, мы двигались на восток. Через несколько ночных переходов, мы вышли к реке Угра южнее Юхнова. Там мы столкнулись с подразделением немецких солдат. Вести бой мы были не в состоянии, так как у нас не было даже патронов…»

 В то же время велась и другая схватка за будущее: в сохранившихся неразрушенными школах, где нужно было воспитать поколение, которое возродит Родину. Непростое это дело в условиях, когда вся страна отдает себя фронту. Вот как вспоминал об этом один из детей тех лет: «Учиться было трудно: не было учебников, тетрадей. Учили уроки вдвоем, втроем, а писали на полях газет. Вечерами свет зажигали поздно. А свет-то был, какой! Керосина не было. Наливали в блюдце жир, опускали туда фитиль из ваты и зажигали. Огонек был маленький, слабенький, сильно коптил. При таком свете мы учили уроки, много читали вслух, ведь учиться очень хотелось!»

В воспитании ребят был залог будущего страны. Писатель Василь Быков, воевавший с лета 1942 года, ввел в одну из своих повестей персонажа-учителя Алеся Мороза, опираясь на образы знакомых педагогов. И вложенные в его уста слова явно слышал от реальных людей: «Не будем учить мы — будут оболванивать они. Я не затем два года очеловечивал этих ребят, чтобы их теперь расчеловечили. Я за них еще поборюсь».

Учеба соприкасалась с военным делом. На арифметике складывали не яблоки и палочки, а танки и патроны. Физики рассказывали о принципах работы танкового двигателя и винта истребителя. Физкультура готовила к армии. Основной темой сочинений стала «Чем я помог фронту». И ребятам было, о чем написать: дети после уроков становились за станки на заводах вместо отцов и старших братьев, с малолетства тяжело работали в полях.

Работники образования сражались за будущее Родины как на фронте, так и в тылу. В связи с праздником в Музее Победы подготовили выставку, посвященную подвигу учителейбольшая группа легких танков. Когда головная машина приблизилась к опушке леса, мы с удивлением обнаружили на ней красный флаг. Потом, присмотревшись, разглядели в центре его круг со свастикой. Появление противника застало нас врасплох. Единственным укрытием стали стволы деревьев. Времени на то, чтобы вырыть хотя бы индивидуальные окопчики, не было. Генерал Пресняков подал команду: «Приготовиться к бою, но огня без команды не открывать!» Когда противник приблизился к лесу, многие бойцы не выдержали и открыли беспорядочную стрельбу. Немцы от неожиданности остановились. В их колонне все смешалось, отдельные машины с пехотой выскочили вперед, но затем, преодолев замешательство, колонна развернулась. Танки и бронетранспортеры двинулись к лесу, ведя на ходу огонь, в том числе и разрывными пулями, которые, пролетая над нашими головами, разрывались потом даже от легкого соприкосновения с листвой деревьев. Много бойцов и особенно командиров и политработников погибло. С наступлением темноты гитлеровцы прекратили попытки смять нашу оборону. Трудно определить наши потери. Они были огромны. Из примерно 2-х тысяч человек способными передвигаться остались не более 300-350.

Вспоминаю, какую тревогу вызвала у нас судьба тяжелораненых. Всех подававших признаки жизни мы взяли с собой, несли их на самодельных носилках, а затем оставляли в деревнях на попечение местных жителей. Другого выхода не было. По глухим тропам, чаще всего в ночное время, мы двигались на восток. Через несколько ночных переходов, мы вышли к реке Угра южнее Юхнова. Там мы столкнулись с подразделением немецких солдат. Вести бой мы были не в состоянии, так как у нас не было даже патронов…»

 В то же время велась и другая схватка за будущее: в сохранившихся неразрушенными школах, где нужно было воспитать поколение, которое возродит Родину. Непростое это дело в условиях, когда вся страна отдает себя фронту. Вот как вспоминал об этом один из детей тех лет: «Учиться было трудно: не было учебников, тетрадей. Учили уроки вдвоем, втроем, а писали на полях газет. Вечерами свет зажигали поздно. А свет-то был, какой! Керосина не было. Наливали в блюдце жир, опускали туда фитиль из ваты и зажигали. Огонек был маленький, слабенький, сильно коптил. При таком свете мы учили уроки, много читали вслух, ведь учиться очень хотелось!»

В воспитании ребят был залог будущего страны. Писатель Василь Быков, воевавший с лета 1942 года, ввел в одну из своих повестей персонажа-учителя Алеся Мороза, опираясь на образы знакомых педагогов. И вложенные в его уста слова явно слышал от реальных людей: «Не будем учить мы — будут оболванивать они. Я не затем два года очеловечивал этих ребят, чтобы их теперь расчеловечили. Я за них еще поборюсь».

Учеба соприкасалась с военным делом. На арифметике складывали не яблоки и палочки, а танки и патроны. Физики рассказывали о принципах работы танкового двигателя и винта истребителя. Физкультура готовила к армии. Основной темой сочинений стала «Чем я помог фронту». И ребятам было, о чем написать: дети после уроков становились за станки на заводах вместо отцов и старших братьев, с малолетства тяжело работали в полях.

Работники образования сражались за будущее Родины как на фронте, так и в тылу. В связи с праздником в Музее Победы подготовили выставку, посвященную подвигу учителей